Тринадцять огней

Вызываю капитана очевидность.

Не давно наткнулся на один комментарий.

А взгляните на всё это со стороны Вивека. С его стороны.

Вы никогда не задумывались, что он был единственным, кто на самом деле что-то делал для данмеров? Сота Сил скрылся в глубинах земли, изучая технологию мёртвых двемеров. Помогал он миру? Нет. Альмалексия сошла с ума, окружила себя любовниками и полностью погрузилась в политику. Пошевелила ли она пальцем ради других? Нет.

Вивек поддерживал Призрачный Предел. Вивек остановил в полёте гигантский метеор и подвесил его в воздухе, сделав Министерством Правды. Вивек погрузил остров во время вторжения Акавира, научив всех и каждого из своих подданных дышать под водой. Вивек заручился поддержкой Империи и создал мир, оставив Морровинду определённый суверенитет. Признаться, я не уверен даже, что он называл себя богом - напротив, в своих посланиях он прямо пишет "он не был рождён богом", да и с Нереварином он общался без высокопарной гордыни, которой сквозила Альмалексия. Вивек был единственным, кто заботился о данмерах на протяжении тысяч лет, терпеливо ожидая своего друга, Неревара. Согласно пророчествам Азуры, он должен был вернутся в образе Нереварина, свергнуть культ ложных богов и повести мир к лучшему будущему, обеспечить расцвет данмеров. Нереварин пришёл и убил Дагот Ура - своего друга, который ждал его тысячи лет. Убил Альмалексию и нашёл мёртвого Сота Сила. Раскрыл культ Трибунала и рассказал своим братьям и сёстрам о его ложности. Вивек, прошу заметить, не настаивал на этом культе, не кричал "Я бог, мелкие вы людишки!". Напротив, он легко принял то, что лишился силы Сердца, что его единственную любимую убили. Пророчество исполненно - частично, и Вивек хочет передать бразды правления Нереварину. А что делает ваш протагонист? Он садится на корабль и уплывает в Акавир. Он уничтожил Трибунал, разрушил человеческую веру и бросил свой народ, оправившись на восток. Вивек вновь остался один, после тысяч лет ожидания - обманутый Азурой, Нереварином, правя народом, который больше ему не верит. Народ начинает бунт, никто больше не считает Вивека богом. И дальнейшее развитие вполне очевидно: либо его нанизывают на штыки, Вивек умирает и Министерство Правды падает - катаклизм, уничтожение Ввандерфелла и смерть данмеров, либо он уходит самостоятельно и поддерживает Министерство Правды на расстоянии, медленно его опуская. И Вивек уходит - спускается босиком, ночью, по ступенькам храма, становится на воду и молчаливо шагает на запад, чтобы наконец-то прожить ту жизнь, которой был лишён, связанный виной и правлением... либо на восток, за уплывшим Нереварином. И Министерство начинает осторожно опускаться. До тех пор, пока, конечно, не вмешались учёные из Сиродиила, не напортачили с магией и не обрушили весь метеор на остров, вызывая общий катаклизм.

Фактически, Вивек согрешил лишь раз - когда убил Неревара. До этого и после он всегда был идеальным правителем, заботился о своём народе и вёл его к миру. Да и, признаться, убийство Неревара не была ошибкой - это было правильным решением. Грехом, да. Клятвопреступлением. Убийством друга. Но не ошибкой.

Такой вопрос...

имеет ли право довакин,главный герой скайрима,на трон империи?у него же кровь дракона?или суть наследника престола в обле была в том,что нужен был именно потомок тайбера септима,т.е тот,у кого течет в жилах кровь септимов?

Читали ли книги в морровинде? Была любимая?

Небольшая предистория к пикче. Гулял по просторам Скайрима, как наткнулся на дракона, но по какой то странной причине, он начал от меня улетать все дальше и дальше и когда он залетел за небольшую гору и когда я её обошел, увидел то что приведено на скриншоте. Умел бы рисовать, нарисовал бы мамонта в железном шлеме склоне горы. Арты приветствуются :)

скайрим наверное уже все замучал, но все же...

Хориклес О, Артейум, священный остров! Здесь волшебством наполнен воздух, И средь домов, и меж цветов играет ветер нежный, Спускаясь с зелени холмов под пену вод безбрежных, Весна под сводами дворцов туманом сладким тает. Сей остров орден мудрецов от глаз чужих скрывает: Великих тайное собранье мужей, что славны благородством. С паденья Реманов когда минуло двадцать дюжин лет, Студентов пара начала у мудрецов свое ученье. У первого душа светла, второго мучают сомненья: И Маннимарко познавал глубины древних фолиантов, Он смерти тайны постигал путями некромантов. Прельстился властью он тогда, не мил стал ему свет.

А друг его, Галерион, был добрым нравом славен он, Оставить темные дела безумца попросил. Он молвил: "Зло не для тебя, не трать волшебных сил". Лишь усмехнулся темный маг и удалился прочь, Принял его холодный мрак, взяла в объятья ночь. Сеть грязных помыслов своих продолжил он плести потом.

О, Артейум, священный остров! С бедою справится непросто, Хоть жуткой правды лик раскрыт, ничтожно было наказанье - Для Манимарко был закрыт на остров путь за те деянья. И он отплыл на материк, разжечь чтоб смерти пламя. "Того, кто носит волчий лик, вы к овцам отослали!" - Хоть восклицал Галерион, менять решенье было поздно

"Не нужно больше слов о нем", - ответ последовал старейшин. Наш юный маг не в первый раз узрел их бессердечность, От посторонних скрыты глаз, надменны и беспечны. Наш юный маг не в первый раз решил покинуть Артейум, Чтобы до всех свободных рас, построив Гильдию свою, Искусство магии донесть, величье сил древнейших.

Потом не раз поэт воспел благие всходы его дел. Мир изменил Галерион, разрушил псиджиков оковы, Но вскоре тлен увидел он: под гнетом тьмы были готовы Селенья пасть и города, чума грозила Тамриэлю - Лесам, озерам и морям. Взалкавши крови, словно зверем Стал безрассудный Маннимарко, над миром власти захотел.

От колдунов со всех краев к нему стекались подношенья: Младенцев кровь и мертвых тел усохшие останки, В которых жар разврата тлел, отравы, яд, поганки - Всю гадость мира собирал владыка безобразный. Будто паук он сеть сплетал в чертогах своих грязных. Король червей. О, Маннимарко! Он мерзким личам дал рожденье.

Безумной жаждой разрушенья, чумой, проказой, разложением Его душа и плоть его отравлены навеки, Хоть сердце билось у него, он не был человеком: В прогнившем теле существа по венам слизь бежала. Вразрез с законом естества из-под земли вставала Армада падших мертвецов, больного колдовства творенье.

Проклятья древних артефактов давали силу Маннимарко. Узрел когда Галерион, беда какая статься может, Жизнь посвятить поклялся он тому, чтоб зверя уничтожить И мир избавить от напасти. Он Магов гильдию покинул, Что прозябала в глупых распрях, пока чума грозила миру. На север он дружину двинул, согреть чтоб горы битвой жаркой.

В краях червей и разложенья случилось страшное сраженье. Галерион воззвал пред тем: "Король червей, сдавайся! Как и положено тебе, в могилу возвращайся!" Ужасным хохотом ответ в ущелье отозвался: "Ты первым, неразумный дед, в могилу отправляйся!" Схлестнулись маги в тот же миг со скверны темным порожденьем.

Огонь и лед сей край объяли, и в страхе горы задрожали. Разрядов молний хоровод кружился в танце диком, Бурлил войны водоворот, сплетенье сил великих. По зову тьмы тела бойцов из пепла поднимались И в пепел вновь в пылу боев безмолвно обращались. Нет счета душам, что в ту ночь во мгле навек пропали.

Галерион непобедимый, как будто лев неукротимый, Сражался с нежити ордой неистово и смело, И сердце яростью святой в груди его горело, Свет привнося во мрак теней. Сей маг не устрашился В момент, когда Король Червей из логова явился И показал свое чело, свой жуткий лик, досель незримый.

Раздался богомерзкий крик, и пасть беззубая разверзлась. И с каждым выдохом своим проклятья изрыгая, И воздух испражненьем сим, зловоньем, наполняя, Луну и звезды погасил, мир погрузил во тьму - Он бился не жалея сил, но все же пал в бою: Король червей покинул мир, он в небытие навек низвергнут.

Избавлен мир от мерзкой скверны, и некроманты прочь бежали, Забыв забрать во тьму с собой червя проклятые творенья, Что с той поры нашли покой под магов строгим наблюденьем. С тех пор не меркнет яркий свет, что магией зажжен: Хотя прошло немало лет, почил Галерион, Но память о его деяньях хранят истории скрижали.

И все же темными ночами, когда весь город засыпает, Когда луна на небе спит в безмолвной тишине, И лишь на кладбище огни колышутся во мгле, Друзья мои, в тот час ночной одну лишь мысль лелейте Что после смерти ждет покой. Молитесь и надейтесь

Что власти Короля Червей никто из смертных не познает!